Операция "Красные Крылья" ("Red Wing"). Афганистан, провинция Кунар, 28 июня 2005 года

Краткий вступительный обзор

Провинция Кунар расположена на границе Афганистана и Пакистана. Своё название она берёт от реки и долины, которые пересекают этот территориальный массив по всей его протяженности. Пограничное расположение провинции еще во времена советско-афганской войны доставляло немало неприятностей командованию советских войск, но в то время всей стратегической важности оценено не было. А важность этой территории основывалась на трех моментах. Это, прежде всего, удаленность провинции от административного и политического центра, что усложняло её централизованное управление и снабжение (не только войск, но и жителей области). К тому же, не завоевав сердца жителей, невозможно вести успешные контрпартизанские действия. Без поддержки местного населения партизаны становятся зависимы от своих удаленных баз снабжения, и чувствуют себя неуютно. А в условии децентрализованности коалиционная пропаганда и работа подразделений по «связям с общественностью» не были эффективны… Вторая проблема – это пограничное расположение. Не секрет, что в Афганистане, как и в других районах конфликта, где боевые действия террористов осуществляются под знаменем священного джихада, воюет очень высокий процент иностранцев-выходцев из Пакистана, Сирии, Иордании, Саудовской Аравии и других исламских стран. Труднопроходимая для техники местность и пограничное расположение позволяют беспрепятственно мигрировать вооруженным формированиям через границу. И, наконец, последняя, третья проблема, - это тайные караванные тропы, пролегающие по хребтам и склонам гор, обрамляющих долину. Эти пути были и остаются основными маршрутами, по которым в одну сторону идут караваны оружия, а в другую – наркотики. Причем Кунар, в своем роде, играет роль крупной «железнодорожной развязки» и отправной точки, откуда деньги и оружие начинают свой путь вглубь Афганистана. И именно понимание всего этого комплекса проблем, по мнению аналитиков, вызывает необходимость наведения порядка в области. Если не держать под контролем долину, то дестабилизированы будут все районы вплоть до самого Кабула.
Для того чтобы стабилизировать район в нем постоянно находился гарнизон морских пехотинцев 2-го батальона 3-го полка морской пехоты США. Подходило время государственных выборов. Было ясно, что не избежать терактов и попыток срыва этих выборов. Поступала информация о планирующихся взрывах, засадах и минометных обстрелах. Самой значительной силой в зоне ответственности батальона долгое время оставались группировки полевых командиров Мухаммада Исмаила и Ахмад Шаха. И именно против них и сосредоточились силы морских пехотинцев. Для противодействия этим группировкам использовалась тактика точечных ударов: на основе четко скоординированной развединформации морские пехотинцы и силы специального назначения наносили удар и возвращались на базу. Самая многочисленная группировка Ахмад Шаха, если разобраться, имела мало отношения к движению Талибан. Она относились к категории ACM (Anti Coalition Militia) – т.е. партизан, которые вели боевые действия против войск коалиции, дестабилизируя регион. Тем не менее, не стоит относить их к романтизированным борцам за свободу Афганистана. Такими они не были. По большей части это люди, которые жили войной. Они отстаивали свои коммерческие интересы. Многие из них еще до войны занимались разбоями и грабежами в области. Иностранцев здесь также было много. Когда пришли американцы, то тут же стали их основной целью, так как представляли реальную силу, которая могла привести к концу их беззаботное существование. Морские пехотинцы и спецназ стали основной угрозой для группировки Ахмад Шаха, лишая боевиков перспектив хороших прибылей, получаемых с продажи разрешений безопасного прохода караванов, наркоторговлю и прочие виды криминального бизнеса. Стоит отметить тот факт, что Ахмад Шах был некогда тесно связан с известным Гулбудином Хикматьяром, который в 1977 году основал «партию Ислама» (Хизб-ль Ислам). Это может косвенно указывать на то, что и с талибами у него могли существовать определенные связи. Но они были непрямыми и очень неявными, и зиждились в основном на финансовом сотрудничестве, но не на идеологии. В средствах же массовой информации было проще называть их Талибами или Аль-Каидой, чем объяснять всю предысторию и политические внутрисплетения. Такая коннотация добавила веса в значимость описываемых событий и трагедийность произошедшего, но стоит посмотреть правде в глаза: группировка Ахмад Шаха была одной из 22 группировок, которые действовали в провинции Кунар в 2005 году. Ни более и не менее.

Операция "Красные Крылья": План

Именно для устранения этой группировки морские пехотинцы и стали готовиться. Долгое время утверждалось, что целью операции «Красные крылья» (название, которое ей присвоили) было физическое устранение Ахмад Шаха. Это не так. По утверждению одного из основных разработчиков операции морские пехотинцы очень редко планируют военную миссию только ради устранения какой-то единичной личности. Причин тому несколько. Во-первых, устранив этого человека на его смену тут же придет другой; во-вторых, это сильно сужает направленность действий, что организационно и тактически неприемлемо для общевойскового соединения. И, наконец, в-третьих, правильнее устранить причину явления, чем отдельного его вдохновителя – представителя посредственного звена в иерархии врагов сил коалиции.
Хотелось бы развеять еще одну легенду относительно названия операции. Многие ассоциируют кодовое обозначение «Красные крылья» с секретным ядерным проектом шестидесятых; другие проводят какие-то совершенно немыслимые параллели с громкими операциями спецслужб прошедших лет. Это также не верно. Дело в том, что когда батальон вступил на территорию Кунара, было принято решение присваивать кодовые названия операциям в соответствии с порядком и положением команд национальной хоккейной лиги в чартерной таблице. Так появились «Красные крылья» - в честь команды Detroit Red Wings («Красные крылья Детройта»).
Для начальной фазы операции морские пехотинцы обратились за помощью к спецназу. Американцы редко приступают к выполнению какой-либо миссии, не собрав разведывательной информации, которая может стать полезной в ходе ее осуществления. Нужна была точная информация о предположительных районах скопления террористов и маршрутах их движения. Нужно было отчетливо понимать, где нанести удар, а где перекрыть пути к отступлению; где могут быть потенциальные зоны рассосредоточения партизан, которые, в случае неудачи, обязательно попытаются раствориться среди местного населения. С одной стороны, трудно объяснить, почему морские пехотинцы запросили помощь спецназа. Нельзя на это ответить однозначно. Можно предположить, что одним из факторов принятия такого решения было осознание того, что для такой работы не было достаточно разведки батальона. Нужны были профессионалы, которые смогли бы скрытно выдвинуться в район и собрать необходимые данные, пробыв в районах потенциального интереса (NAI) не менее трёх суток. Можно приводить разные гипотезы. Но ответ, возможно, кроется в осознании одной очень важной вещи: на войне редко задумываются о предписаниях министерства обороны о правилах и методах использования той или иной воинской части, того или иного рода войск. На войне нет морских пехотинцев, солдат сухопутных войск, бойцов спецназа… Граница между родами войск абсолютно стёрта! Есть только воины – люди, которые выбрали своей профессией войну. Есть уровень их выучки и готовность к выполнению специфических миссий. Есть их возраст, их оружие и амуниция в арсенале; их количество. Есть логика и расчет, есть ситуация и фактор времени. В конце концов, есть личные отношения между командованием и подчиненными. Все идёт в расчет. Это общая масса людей – разных, но при этом единых. Единых как по своим внутренним убеждениям, так и по убеждению начальства. Естественно, нельзя говорить о полной анархии - иерархия и дисциплина остаются неукоснительными. Но границы между «специальностями» размыты. В Афганистане этому способствует сама специфика боевых действий: вся армия становится одной большой группой особого назначения, так как задачи практически всегда находятся вне сферы понимания традиционного общевойскового боя. И в этой ситуации командование рационально выбрало тех солдат, которые, на их взгляд, могут справиться с задачами. Исходя из соображений «разума войны» - не штабных предписаний.
Так оно или иначе, но морские пехотинцы обратились за помощью к командующему тактического соединения 10-го эскадрона «Морских котиков» (Cпецназ Военно-морских сил США - United States Navy SEALs), дислоцирующегося неподалеку от Баграма. Тактическое соединение состояло из двух взводов (A и cool 10-й команды SEAL и одного взвода (А) 1-й команды SDV (специальный отряд по доставке пловцов – «морские котики», прошедшие дополнительную подготовку по пилотированию и обслуживанию средств доставки диверсантов ВМФ). Для специфических задач из бойцов первой и второй команды SDV еще в США была сформирована «команда специальной разведки», которая являлась частью первого взвода SDV. Во время выполнения боевых заданий к местам проведения операций бойцы эскадрона обычно доставлялись вертолетами CН-47D «Чинук» из 160-го авиационного полка специального назначения “Night Stalkers”.
одробности разведывательной миссии планировались в недрах тактической группы. Задача была не из легких. Но с начала боевых действий опыта у спецназа уже было не мало и такие задачи решались неоднократно. Было необходимо выдвинуться вглубь территории, которая кишела бойцами различных враждебных группировок. Территория была со сложным рельефом местности, покрытая достаточно густой растительностью. Точной топографической обстановки в районе предстоящих действий известно не было. Такая ситуация осложняла доставку к месту операции и высадку бойцов. Густая растительность и каменистые тропы таили опасность потенциальной засады, направленной как против вертолетов, так и против самой группы. Условия горных массивов осложняли ситуацию с радиосвязью – необходимо было заранее наметить точки радиосвязи. Прогноз погоды на ближайшие дни точно известен не был и в таких условиях вертушки могли легко разбиться сами, без «помощи» со стороны террористов. А в случае, когда потребуется помощь со стороны QRF (Quick Reaction Force - Сил быстрого реагирования), те с малой степенью вероятности смогли бы выгрузиться в непосредственной близости от места боя – деревья и скалы не представляли удобного места для посадки вертолётов…
Для того чтобы незаметно выдвинуться в районы сбора информации, было принято решение выделить тактический элемент из четырех человек. Почему так мало людей? Расчет основывался на тех причинах, которые я описал выше: густая насыщенность района противником не позволила бы эффективно маневрировать группе из большего количества людей. Меньшему отряду разведчиков будет легче затаиться, используя преимущества рельефа и растительности. Такая группа маневреннее и в случае контакта с большей вероятностью избежит неприятностей – просто растворится или рассеется, чтоб встретиться в условленной точке после боя. Для ее доставки не нужно использовать большое количество средств. Единственный вертолет, который, в силу особенностей климата и высокогорья, а также благодаря своей боевой выносливости наиболее подходит для использования (CH-47 "Чинук") мог взять на борт и большее количество бойцов, но стоит принять в расчет время выгрузки такого отряда. Здесь же все делалось быстро и незаметно. Тем более что специфика миссии, которая классифицировалась как SS (Special Surveillance - специальное наблюдение) не требует большего количества людей для выполнения. По сути, все, что требовалось от отряда, это скрытым патрулем проследовать в первую зону, устроить там наблюдательный пост и вести наблюдение. Снявшись оттуда, через определенное время перейти в следующую зону и вести наблюдение там. Всего таких зон было четыре. Одна – неподалеку от деревни Чичал в долине Корангал и три на верхней части северного склона хребта в горном массиве Савтало Сар. Информация об этих зонах и ориентировочном времени пребывания в них была получена силами агентурной разведки накануне операции. Эту информацию надо было перепроверить и подтвердить. Типичная задача разведки спецназа.
В ночь 28 июня 2005 года вертолет CH-47 "Чинук" 160-го авиаполка спецназа ВВС с четырьмя «морскими котиками» из «команды специальной разведки» на борту вылетел к точке высадки бойцов. Командир патруля, лейтенант Майкл Мерфи, и его три спутника - старшины 2-й статьи Маркус Латрел, Мэтт Аксельсон и Данни Диец – были готовы к миссии. Не первый раз им приходилось осуществлять операции по специальной разведке и наблюдению. Они к этому специально были отобраны, готовились и постоянно тренировались. Полученные ими специальности также соответствовали задачам миссии: Аксельсон и Латрел проходили дополнительную подготовку как снайперы; Диец специализировался на средствах связи, а командир элемента, Майк Мерфи, пользовался репутацией отличного специалиста по технической разведке и специальной тактике. Мерфи был заместителем командира взвода A («Альфа»), а Маркус Латрел - командиром огневого элемента («четвёрки»). Остается тайной, почему сам заместитель командира взвода вызвался добровольцем для этой миссии. Но, как и раньше, ответом на этот вопрос, скорее всего, служит факт отсутствия кадровой условности на войне – особенно у «Морских котиков»… Он пошел, потому что был готов к этому. А командир не нашёл никаких причин, почему ему этого делать не стоит.
Боеприпасов взяли не много, так как в случае огневого контакта у разведывательного патруля не стоит задачи вести длительный огневой бой. Оружие и боеприпасы нужны только для того, чтобы разорвать контакт, если ситуация зашла настолько далеко, что необходимо применить их. В обычной ситуации патруль будет избегать каких-либо открытых действий «прямого характера». Из тяжелого вооружения были только подствольные гранатомёты на карабинах M4A1 у Аксельсона и Диеца.
Но экипировки пришлось брать много – с расчетом выхода на несколько суток. Во внимание шли не только длительность выполнения задания, но и условия, в которых приходилось действовать: GPS для навигации; военные ноутбуки для того, чтобы можно было использовать специальные возможности связи и корректно вести сбор и анализ информации; приборы ночного видения; оптические средства наблюдения и целеуказания … Маленький штрих к картине: на рукаве боевой куртки «лесной» расцветки Майка Мерфи всегда красовалась эмблема «53 и 43 роты нью-йоркского управления по борьбе с пожарами» в память о событиях 9 сентября 2001 года… Так было и в этот день.

Выбор…

Высадка произошла без приключений. Бойцы начали свой путь по направлению к намеченному району, где они должны были оборудовать свой первый наблюдательный пункт. Спустя несколько часов, двигаясь вверх по склону, они неожиданно обнаружили трех пастухов, которые шли по тропе. «Котики» немедленно рассосредоточились и спрятались за скалами и деревьями. Но по «счастливой» случайности пастухи вышли как раз на одного из них. Пастухов остановили. В этот самый поворотный момент разыгралась поистине драматическая сцена. Четырем разведчикам было абсолютно ясно, что перед ними невооруженные люди. По всем признакам было видно, что они ни за кого себя не выдавали и были обычными пастухами, пасшими коз на склонах Савтало Сар. Но было не ясно, насколько они связаны с Ахмад Шахом и его людьми. Может они имели кровные связи или просто могли быть запуганы бандитами и таким образом помогали им? Опасностей эта встреча таила не мало. Нужно было принять сложное решение, как поступить с пастухами. По рации запросили базу в Баграме для получения инструкций о действиях. Но гористая местность не позволяла установить связь с базой. Майкл Мерфи решил поставить вопрос о судьбе пастухов на голосование бойцов. Он предложил три варианта решения: убить пастухов и скинуть их со скал; убить их и закопать здесь же или…отпустить. Ситуация поистине очень сложная. Убить их означает поступить против человеческой морали и закона. Да и к тому же, тела пастухов потом все равно рано или поздно бы нашли, что могло бы стать причиной политической шумихи. Не убить их означает поставить под опасность миссию. Даже прервав её и запросив срочную эвакуацию, была опасность поставить под угрозу не только свои жизни, но и жизни членов экипажа вертолета.
Метт Аксельсон высказал свое мнение: «Мы – военные люди и находимся глубоко в тылу врага. Мы были посланы сюда вышестоящим командованием. У нас есть право делать все, что мы хотим, чтобы спасти наши жизни. Военное решение очевидно. Отпустить их - означает поступить неправильно… Без вариантов».
Всем было понятно, о чем говорил Метт…
Следующим высказался Данни Диетц: «Мне, по большей части, все равно, как мы поступим. Если ты хочешь, чтоб я их убил – я сделаю это. Только скажи мне. Я просто делаю свою работу».
«Маркус?» - спросил Мерфи. «Я не знаю, Майки…» - ответил Латрел.
Тогда Мерфи решил объяснить ситуацию. Он говорил о том, что нельзя будет их убить и никому не сказать о содеянном. Нельзя просто так затаиться. Говорил о том, что они поднимут своим поступком такую волну политического резонанса, что и представить этого не возможно. Финальными его словами были: «Маркус, я приму твою сторону. Объяви свое решение…»
И Латрел ответил коротко и ясно: «Мы отпустим их». Майк покачал головой и сказал: «О’кей. Два голоса против одного. Данни воздержался. Мы отпустим их».
Уже потом, после этого боя, у журналистов и следователей возникало много вопросов, почему Мерфи, как вышестоящий начальник, командующий офицер, потребовал принятия решения от своих подчиненных. И почему финальное решение, как очевидно, принял Маркус Латрел ? Но надо хорошо знать специфику жизни команд «морских котиков». Знать ее изнутри. Прочувствовать на себе – своим сердцем и кожей – весь тот сложный процесс формирования морского спецназовца, со всеми его тяготами и радостями, традициями, историей и тренировочным процессом. Сам факт, что офицеры проходят абсолютно такую же подготовку, как и матросы, без исключений и поблажек, говорит о многом в вопросе психологии взаимоотношений между членами этого элитного подразделения. SEAL – это прежде всего братство. Во всех пониманиях этого слова! Они приняли коллективное решение. Помимо того, что ситуация сама по себе была очень острой и этически - сенситивной, она напрямую касалась вопроса жизни и смерти не только одного Майкла Мерфи, но и его братьев по оружию. Он не имел права принимать решения, не услышав их мнения. Почему именно Маркус Латрел выступил последним и решающим голосом? Потому что не стоит забывать, что командиром «четверки» оставался именно Латрел. Именно он, в соответствии с субординацией, должен донести решение до своих людей – Аксельсона и Диетца. После того, как все высказались, ему было ясно, какое решение принял лейтенант Мерфи, и он озвучил общий вывод. Коротко и ясно.

Бой

Спустя два часа, приблизительно в районе двух по полудню, отряд был настигнут бойцами Ахмад Шаха. Пастухи передали ему всю информацию о «котиках» и тот решил перерезать им путь. Разведчики сменили маршрут и решили занять промежуточную оборонительную позицию и выждать какое-то время. И именно на эту позицию вышли боевики. Истинное их количество оценить сложно. Разные источники называют противоречивые цифры. По разным причинам и опираясь на некоторые источники правильнее было бы ограничить эту цифру на 30 – 50 боевиках – т.е. те, с кем моряки непосредственно сражались в самом начале боя, когда понесли первые потери. Общий же отряд, который вышел на поиск разведчиков, насчитывал около 140 человек, но он был разделен на группы, которые пытались маневрировать и окружить отряд, и не все группы подобрались настолько близко, чтобы принять участие в бою.
«Котиков» атаковали с вершин склона. Преимущество как численное, так и местоположения были на стороне отряда Ахмад Шаха. Перебежками, используя хорошо отработанные и знакомые приемы, морские котики стали с боем спускаться вниз по склону, по направлению к маленькой деревушке, которая находилась на равнине. Там они планировали занять оборону и ждать помощь. Почти в самом начале боя погиб Данни Диетц. Он пытался выйти на связь со штабом по рации, но безрезультатно… Он оставался на верхнем склоне холма, пытаясь «достучаться» до штаба, когда «котики» уже начали спускаться вниз. Одновременно отстреливаясь, он продолжал вызывать, пока одна из пуль не вырвала из его рук трубку, а следующая поразила его точно в голову. Дани был мертв. Потом стало известно, что в штабе все-таки получили его сообщение: «Отряд в огневом контакте…». Не более. Попытки вызвать отряд оказались безуспешны: в штабе не знали, что Диетц уже был мертв. В место боя был направлен беспилотник. Время шло …
И Мерфи и Аксельсон были уже ранены: первый был ранен в живот, второй - в грудь. Но они продолжали сражаться. Латрел подбежал к их позиции. Он передал командиру, что Диетц мёртв. Все были в шоке. Вытащить его тело под градом пуль было нереально. "Послушайте, что я вам скажу, - обратился к друзьям Латрел, - нам нужно спускаться с этой проклятой горы или мы здесь все погибнем!".
 Противник тем временем пытался обойти разведчиков. Крики были слышны позади. Надо было срочно двигаться. Деревня находилась в полутора километрах, у самого подножья горы. Друзья перебежками двинулись к следующей позиции, на которой они остановились, чтоб огнём встретить противника. Но боевики заняли выгодную позицию и, подойдя ближе, стали обстреливать моряков. Одна из пуль попала в грудь Мерфи. На этот раз рана оказалась серьезной. Но Майкл продолжал сражаться: он попросил у Латрела магазин. Боеприпасы заканчивались... В тот же самый момент Метт Аксельсон, покачивающейся походкой, абсолютно не прячась за скалами, подошел к Латрелу и Мерфи. Его голова была опущена, кровь текла по лицу из обнаженной раны. "Они подстрелили меня, брат", - сказал он. "Эти ублюдки подстрелили меня. Ты можешь помочь мне, Маркус?" Латрел положил его за скалы, закрыв от пуль и осколков разрывающихся гранат. Он повернулся к Мерфи: "Приятель, ты можешь еще двигаться?" Мерфи не ответив ни слова, молча полез в карман и достал мобильный телефон. До этого момента, чтоб не выдать своё местоположение, разведчики не использовали телефон для связи с базой. Но сейчас ситуация была безысходной: единственное, что еще хоть как-то могло спасти кого-то из бойцов - это помощь. Он молча встал и двинулся в сторону открытой площадки, дойдя примерно до ее середины и, опершись о небольшую скалу, начал набирать номер телефона штаба. Ему удалось дозвониться: "Мои люди находятся под сильным огнём... нас разрывают на куски. Мои парни умирают... нам нужна помощь...".
В этот самый момент пуля попала в спину Майкла, пройдя на вылет. Он словно провалился, упав вперёд и выронив карабин и телефон. Но потом нашел силы, чтоб поднять их и подняться самому. Латрел слышал, как он сказал по телефону: "Понял Вас, сэр. Спасибо". После этого он из последних сил, тяжелыми шагами вернулся на позицию, чтоб защищать левый фланг. Но рана оказалась смертельной. Мерфи умер вскоре после этого. Латрел не видел его - скала разделяла их. Он слышал его последние выстрелы и крики. На его руках умирал Метт Аксельсон: "Маркус, ты будешь жить. Передай Синди (жене Метта Аксельсона), что я люблю её". Это были его последние слова... Аксельсон остался на месте, прикрывая отход Латрела.
Если можно так сказать, то Латрелу повезло. Во время очередной перебежки рядом с ним разорвалась граната. Взрывной волной его сбросило со склона, он покатился вниз, потеряв сознание. Когда он очнулся, вокруг было тихо. Бой давно закончился. Позже выяснилось, что в результате этого падения он сломал себе лодыжку, нос и повредил три позвонка. Но остался жив, как и предвидел Метт Аксельсон… Латрел и не мог предположить о другой трагедии, которая произошла вскоре после его падения.
В штабе знали о том, что происходит. Звонок Мерфи описал ситуацию и местоположение сражающейся разведгруппы. В район проведения операции был выслан вертолет "Чинук" с восемью бойцами группы быстрого реагирования. "Морские котики" из 10-й команды SEAL и 1-й команды SDV спешили помочь своим друзьям. Возможно, что именно шум лопастей приближающегося вертолета помешал боевикам найти тело Метта Аксельсона и потерявшего сознание Маркуса Латрела. Вертолет начал снижаться для того, чтоб высадить группу SEAL, но один неожиданный и точный выстрел из РПГ поставил точку в событиях этого дня. Граната повредила вертолет, и тот с силой упал на склон горы, с которого он сорвался вниз, унеся с собой жизни всех спецназовцев и пилотов 160-го специального авиационного полка. Шестнадцать человек за один день.
Таких потерь американский спецназ не нес со времен войны во Вьетнаме. Это была катастрофа. Дальнейшие операции по спасению бойцов были приостановлены. Стали ухудшаться погодные условия.

Спасение

Пролежав сутки без движения, пищи и воды, испытывая постоянные боли, Маркус Латрел был найден местным пастухом, который заинтересовался шорохом в кустах неподалеку от его тропы, по которой он возвращался домой. Этим пастухом был Мохаммад Гулаб из проживающего в долине могущественного племени Масауд, который возвращался домой. Заглянув за кусты, он увидел абсолютно обессилевшего человека, в крови и порванной одежде. В соответствии с местными обычаями он предоставил раненому свой кров и защиту. За пять дней, которые Латрел пробыл у Мохаммада, боевики приходили к дому семьи Гулаба, но получали категорический отрицательный ответ на просьбы о выдачи американца. Латрел был гостем, а гость в Афганистане понятие святое. В один из дней Гулаб попросил Латрела написать записку и отнес ее на один из блокпостов морских пехотинцев. Так в штабе узнали, что один "морской котик" остался жив. На шестой день вертолет с бойцами 75-го полка "рейнджеров" и бойцами сил специального назначения армии США эвакуировали Латрела. Гулабу предложили 200 тыс. долларов, чтоб он начал новую жизнь в другом месте, но он отказался, уверив всех, что он делал это не из-за денег...
Так окончился самый трагичный эпизод в истории сил специального назначения США нового столетия. В заключении стоит сказать несколько слов о последствиях операции "Красные крылья" и судьбах её участников. Из-за событий 28 июня операция «Красные крылья» так и не достигла своих целей. Вскоре, в ходе операции "Whalers" (название хоккейной команды New England Whalers) морские пехотинцы успешно зачистили район и изгнали боевиков Ахмад Шаха из Кунара. Бойцы роты "Браво" из 2-го батальона морской пехоты даже ранили лидера боевиков, но ему удалось скрыться. Он ушел в Пакистан и по информации разведки вернулся обратно, но осел южнее Кунара. Выборы прошли успешно и без инцендентов...
Мохаммад Гулаб с семьей переехал в Асламабад и устроился работать в строительную компанию.
Данни Диетц и Метт Аксельсон посмертно были представлены к высшей награде военно-морских сил США - «Кресту ВМФ». Их тела были найдены спустя неделю поисков и отправлены на родину, где были захоронены со всеми воинскими почестями.
Тело Майкла Мерфи нашли спустя несколько дней после боя. Он был захоронен, но долгое время не объявлялось, к какой награде его представят. Проблема состояла в том, что по вопросу о его награждении проводилось специальное расследование. Была информаци, что Майкл Мерфи геройски проявил себя более чем в одном эпизоде, за что мог быть представлен к одной из самых высоких наград США. Спустя год после событий 28-го июня, родители Майкла Мерфи были вызваны в Белый дом, где на торжественной церемонии, из рук президента, получили последнюю реликвию, напрямую связанную с жизнью и смертью их сына - «Медаль Почёта» - самую высокую награду, которой может удостоиться военнослужащий вооруженных сил США…

P.S.: Материал написан на основе информации людей, непосредственно принимавших участие в операции "Красные крылья"... Многое восполнено из воспоминаний самого Маркуса Латрела.


От Маркуса Латрелла

Задача.

Во-первых, основной задачей группы было подтверждение нахождение Объекта (Шармак) в обозначенном ауле. Далее было несколько вариантов. В том случае, если цель была зафиксирована, группа должна была вызвать "большую дубинку" в виде штурмовой команды, выполнив роль наводчиков. В том случае, если бы Объект довелось бы увидеть в зоне прямой досягаемости - задача была уничтожить его снайперским огнём. Фактически, группа из 4х котиков представляла собой две снайперские пары. То что я написал не вполне бъётся с задачей группы в том виде как это написал в своей статье Тайд. Я это никак не комментирую - просто пересказываю то, что сам прочитал у Латрелла.

Интересующимся снарягой и прочим:

На картах и фотографиях местность, окружавшая деревню, имела некую растительность, поэтому Латрелл одел вудландовскую куртку и брюки в пустынке. Вид разгрузки он не конкретизирует, называет её просто Harness или H-gear - сложно сказать, что именно он имеет в виду, судя по названию, есть определённая доля вероятности, что это был какой-то тип РПСов или RRV, который часто мелькает на афганских фото сделанных во время их командировки. Его личным оружием в операции была марксманская винтовка Mk12, которую он называет именно так и упоминает довольно часто. Он упоминает, что стандартом на операциях было 8 запасных магазинов, но в тот раз, словно предчувствуя беду, он взял с собой 13 запасных обойм. Кроме того, несмотря на то, что это была разведывательная миссия, в рюкзаках у них были каски.

Позиция.

Когда они высадились (fast-roping) с вертолёта и подошли к аулу, выяснилось, что готовясь к миссии они неверно оценили характер растительности вокруг населённого пункта. Вместо относительно густой растительности они обнаружили практически голое место и потому всю ночь они наматывали круги по горам вокруг деревни, стараясь найти подходящее место - дело доходило до того, что появлялись мысли об отмене операции. Только под утро они обнаружили то, что искали - практически идеальную позицию для обзора, дающую отличный вид всей деревни. Но у этого места был и очень важный недостаток - позиция представляла собой фактически островок растительности и больших камней среди голого склона. Находясь там они имели возможность видеть всё и стрелять по любой цели, но в случае возникновения какой-либо угрозы выбраться оттуда незамеченными было практически невозможно. Оставаться там или нет? Других вариантов не было, уже всходило солнце, в случае ответа "нет" следовало сворачивать операцию. Они приняли решение рискнуть и остаться.

Пастухи.

У нас в стране существует такая точка зрения, что американские и прочие западные солдаты в Ираке и Афганистане палят во все стороны по поводу и без повода. Латрелл пишет совершенно иное. Правда это или нет - не комментирую. У американской армии есть чёткие Rules of Engegement - "Правила вступления в бой". Вкратце - ты можешь стрелять ТОЛЬКО в том случае, если по тебе открыли оогонь или если угроза носит открытый и явный характер. Даже наличие оружия не является критерием открытия огня, поскольку ТАМ оружие носят ВСЕ местные. Американские солдаты находятся под жёстким прессом. В случае доказанной гибели мирных жителей их ждёт ТРИБУНАЛ. И никаких "законов войны" никто принимать во внимание не будет. Маркус раз за разом повторяет одну и ту же простую истину, что законы войны не меняются столетиями, но сейчас изменилась политическая культура. И теперь от солдат требуют воевать и побеждать, но при этом требуют от них, чтобы победа доставалась в белых перчатках, без мирных жертв. А это невозможно по определению. Он спрашивает - "если случайные не-комбатантные потери неприемлимы - может не нужно было вообще начинать эту войну?"

Так или иначе, когда встал вопрос о судьбе пастухов, то основными причинами по которым их отпустили были следующие:
- Убийство мирных жителей по ЗАКОНАМ США является военным преступлением, за которое следует тюрьма и очень длительный срок. Если убивать - то так, чтобы никто ничего не узнал. Возможно ли это?
- Ответ на предыдущий вопрос - скорее всего нет. Если бы даже пастухов убили бы, а тела спрятали, то что делать со стадом? Оно разбредётся, это заметят в деревне - все всполошатся, начнут искать и так далее. Найденный трупы однозначно укажут на присутствие "посторонних лиц" - а далее "Аль-Джазира" и новости по всем каналам, что "американцы опять убивают невинных людей".

То есть логика "отпустить" базировалась не столько на доброте и гуманности сколько на ясном понимании того, что в случае убийства придётся отвечать перед американским же судом. А возможности избежать этого не было. Хотя потом сам Латрелл жалел об этом и писал, что "лучше бы мы все сейчас сидели в тюрьме как военные преступники, но трое замечательных ребят были бы живы".

Бой.

Котики были атакованы со склона выше их. Как он пишет "ни один командир Талибана никогда не начнёт атаку, если не будет уверен, что находится выше по склону". Мало того, что у боевиков было гигантское численное преимущество, они ещё и атаковали с тактически правильной позиции. Их накрывали струями пуль из АК и выстрелами из десятков РПГ. А вскоре начали обходить и с флангов. Поэтому единственный выход был спасаться вниз по склону, в надежде достичь ровной поверхности, где шансы на выживание были "значительно выше" (??? - Латреллу видней). Словосочетание "FLAT GROUND" повторяется на страницах, посвящённых бою как молитва. Несколько раз им приходилось прыгать вниз с обрывов, ломая свои тела. Прыжок - скатывание по склону - нахождение укрытий - бой - и так по новой.